Илья Рейдерман уже в 1960-ые годы был состоявшимся, сложившимся поэтом. Уже тогда это была поэзия живой души, откликающейся на мир. Основной его темой можно было бы назвать Природу, но природу не по-пришвински самодовлеющую, а внутрипространственную, и уже во-вторых внешнюю. Тут – сложносплетенность Природы, времени, переживания и отчетливого, трагического лирического «Я».
Перед нами кантилена умной, прочувствованной лирики… Нецветаста, часто сдержанная в средствах выражения, она полна солнечного стремления ко всеобъятности, к полноте жизни и бытия. Илья Рейдерман – культуролог, признанный многими интеллектуал, однако его стихи не несут на себе тяжести мистико-ментального погружения в подвалы подсознания. Здесь больше озарений ясностью, пусть и грустной, овеваемой холодком предчувствия – «холод одноцветных бед»…
И. Рейдерман бывает трагически афористичен, когда восклицает – «Уворованным воздухом прошлого дышишь. / Настоящего — нет…» Его ужасает, что «…новый день — не нов» — это жажда духовной пищи, жажда восторга перед высшими проявлениями бытия, — перед музыкой и Красотой…
В одном стихотворении – «Вот и лето настало, да ко мне не пришло» — чудится отзвук Тарковского. Не ляжет ли рядом где-то «лист пятипалый»? Да, что-то тут не столько формой, сколько созерцанием близко Арсению Александровичу. Я помню отчетливо А. Тарковского в Переделкино, в Доме творчества, помню живым и еще… на хроникальной киноленте, на которой — похороны А. Ахматовой, с которой И. Рейдерман был знаком, она «благословила» молодого тогда поэта на дальнейшее творчество. Имя его, автора книги «Пространство» (1997), я впервые услышал в 1980-ые годы от
А.И. Цветаевой, с которой редакторски, литературно проработал девять лет. Она сказала мне: — Станислав, вот вы снова едете в Одессу, там живет талантливый поэт, Илья Рейдерман, псевдоним его – Рудин. Если сможете, передайте ему привет от меня, познакомьтесь с ним… Однако судьба решила иначе, мы познакомились уже в новом, XXI веке, спустя восемь лет после смерти Анастасии Ивановны. Память о личностях, о лицах… «только память мы. Только память./ А её не убить, не сжечь…» — говорит
И. Рейдерман; впрочем, в начале того же стихотворения он лирически утверждает – «Только голос мы, только голос, а ему и названия нет…»
Рейдерман пишет легко, настолько легко, что по его строкам, бывает, пролетаешь через прихотливо шумящую поросль образов и ряды догадок, таких, например, — «Как солона ты, морская вода. / Может, тебя подсолила беда?..» И тут же, неожиданным продолжением – «О, как прекрасно! О, как горчайше! / Радуйся, отгоревав и отплакав».
Способность к восторгу перед жизнью – исключительно духовное свойство личности и в стихах мерцает зеркало этого свойства, ведущего к Лестнице Иакова, к Единству Жизни, к путям небесных высот. Может быть оттого замечается одушевленность, антропоморфность Природы в этой поэзии?.. Читать ее надо неспешно, возвращаясь к прочитанному и тогда в музыке тишины мы услышим тот голос, которому, как говорит автор, «нет названия»…
Станислав АЙДИНЯН
2002, сентябрь, Одесса.