Анна Слоним — волевое, страстное дарование…

Станислав Айдинян

Анна Слоним — художница живого, раскованного, динамичного всплеска, темпераментного движения. Ее рисунок в высокой степени профессионален. Ее герои, чаще всего героини, — пластичны, естественны. Среди них хочется веселиться. Возникает ощущение, что ты попадаешь в окуренный дорогими папиросами романический мир времен и тональности Габриеле Д’Аннунцио. Женственная истомность… Красота как цель, основа и средство существования этих наслаждающихся жизнью дам полусвета…

В этих образах воплощена мечта любой женщины, в которой не остыла душа, — мечта легкой и искрометной жизни, полной романтических загадок и неожиданных поворотов… Тематический, а в чем то и формальный «предшественник» Анны в истории русского искусства — предреволюционный «Бубновый валет», это и эстетика 20-ых, 30-ых годов. Элементы, атрибутика тех времен присутствуют у Анны в ряде картин, — граммофон, старинный автомобиль… Анна Слоним постмодернистски умело и эстетически выверенно вводит в свой художественный обиход эти маяки времени, но если внимательно присмотреться к ее работам, то по сути они созданы, живут как бы вне времени, вне временного континиума. Женщина в полотнах Анны — обобщенный образ и основное в ней — плавное изящество линий ее фигуры, вплетенной в разнообразный по цвету и форме фон…

Есть холсты, в которых Анна Слоним невольно заостренно показывает свой недюжинный талант рисовальщицы. Например там, где в одной из серий мелькают набеленные лица персонажей Венецианского карнавала, «Carnival in Venice-1» — «Карнавал в Венеции — 1».

Анна не боится изображать пластически сложные, полифигурные композиции, где ее кисть касается темы танца. У нее есть целые циклы — «Танго», «Фламенко». Она создает и натюрморты, но и в них максимально вводит динамику, движение. Вздрогнут ее желтые цветы движущимися лепестками, перевернется стеклянный блистающий бокал близ белой тарелки с раками. Везде — движение…

Среди ее работ имеются и совсем противоположные по палитре. Примером тому написанная в остуженно-синих тонах сидящая обнаженная женщина, «ню». В ней остановлено время, — так Анна невольно доказывает, что ей подвластны не только динамика, но и величавое спокойствие, поданное в классически ясном ключе.

Подлинной теплоты Анна достигает в портретах. Девочки ее так трогательно хрупки, так детски непосредственны. В них — весенняя «предженственность»… Справедливости ради надо сказать, что Анна изобразила немало и мужских образов. В тех же танцевальных циклах. Ее мужчины весомы, основательны, мужественны.

В пейзажных работах видится сдержанная по цветовой гамме лирика. Ее закатный Венецианский пейзаж чудесен на фоне собора; там плывет гондола давних времен. У Анны имеются и работы с глубинными реминисценциями. Например «Dancing in the box» — напоминает о Пикассо, который, если бы был жив, думаю, отнесся бы положительно к художественным опытом художницы-странницы. Ведь она уже давно уехала «во глубину» США, туда, где ковбои скакали на мустангах… Именно там художница продолжает создавать свои произведения, сохраняя мастерство, некогда полученное в Москве, в педагогическом институте, где она училась под весьма строгим оком взыскательных преподавателей, прививших ей истинно профессиональную школу рисунка, а цветопередача, видимо, была дана ей от природы…

И все же Анна не забывает Москву, родной язык, и своих друзей и коллег художников, ценящих ее неординарное и столь женственно емкое, одновременно волевое, страстное дарование.

Станислав АЙДИНЯН,
писатель, журналист, директор культурных программ «Спейс»