Фото Ст. А.
***
В голубоватой дымке сад.
И яблоки висят.
А там, за крышей голубой, –
Чуть слышимый прибой.
И полусонных окон ряд,
И влажный виноград.
Все это было век назад.
А может – два назад.
Не оставляй меня, Господь,
Верни меня туда,
Где в руку, как живая плоть,
Спускается звезда!
Мне здесь немыслимо уже,
Бессмысленно уже –
На этой выжженной меже,
На мертвом рубеже!
И память бризовой волной
Накатит горячо.
И кто-то встанет за спиной
И тронет за плечо.
И что-то сдвинется во мне,
Затеплится в груди.
И чей-то голос в вышине
«Встань, – скажет, – и иди!»
***
Нападками газетными исколот,
Вдали от всех превратностей и бед,
Ещё не стар, хоть далеко не молод,
Курил он, опершись о парапет.
Он всё глядел куда-то сквозь и мимо…
Она, уже давно не так стройна,
Но до сих пор мучительно любима,
Стояла рядом – спутница, жена.
Внизу искрилось ласковое море,
Шептались сосны крымские вокруг…
И он сказал: «Нас ждёт немало горя».
И услыхал: «Но я с тобой, мой друг.
Какая бы ни разыгралась драма,
Друг другу наши вверены сердца».
– Но будет ложь, и кровь, и царство Хама.
– Ну что ж, мы будем вместе – до конца!
Пройдя сомнений тягостные петли,
Покой земной не выслужив себе,
Стояли посреди красот Ай-Петри
Она и он, покорные судьбе.
Вонзались в небо кипарисов свечи,
Чуть слышен был громов далёких лай.
И обнимал любимую за плечи
Последний император Николай.
ПРОЩАНИЕ С КРЫМОМ
Белеющей кромкой родного Понта,
Курортный закрыв сезон,
Уходит за линию горизонта
Печальный мой гарнизон.
Оставлены крепости, порты, склады –
Форпосты большой игры.
Десантная рота ночной прохлады
Вползает во все дворы.
Кто завтра нам, грешным, залижет раны,
Кто будет так с нами щедр?
Молчат кипарисы, молчат платаны,
Ветвями разводит кедр.
И нам ли, неверным, искать спасенья,
В раю застолбив места?
И первая капля тоски осенней
Упала в ладонь листа.
Молчи. Все слова будут нынче лживы.
Нальем и поднимем тост –
За август, за то, что еще мы живы
Под брызгами этих звезд!
За сонного моря скупые ласки,
За трапез ночных изыск,
За то, как вручную сажали в Ласпи
Багряного солнца диск!
За эту игристость, за это иго.
За то, что есть ты и я.
За неудержимость любого мига
Летучего бытия.